- Вот так просто взять и вернуться? – не унималась Гермиона. – Да будь я проклята, если все так просто!
Составленный Минервой МакГонагалл план казался Гермионе сказкой.
- Давайте еще раз! – Грейнджер глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
Минерва тоже вздохнула и слегка улыбнулась.
- Итак, - начала она, - с помощью маховика мы возвращаем тебя в прошлое. Единственный недостаток состоит в том, что абсолютно точно рассчитать промежуток между настоящим и прошлым маховик не сможет, поэтому ты до конца пути не будешь знать, в какое время попадешь. Лишь прибыв на место, сможешь определиться.
Предупреждаю, мисс Грейнджер, вы не имеете права возвращаться до тех пор, пока будущее не изменится в лучшую сторону – пока Волдеморта не уничтожат.
Никто не должен знать, кто вы на самом деле и что вы пришли из будущего, иначе это испортит все!
Еще один нюанс: в одиночку Волдеморта победить, конечно, невозможно, поэтому вам разрешается взять с собой кого-то из ваших друзей. Но только одного или двух – на большее маховик не способен. Вам все ясно, мисс Грейнджер?
Гермиона не спешила с ответом. Она видела в этом плане огромную прореху, но не стала ничего говорить. Ее молчание угнетало всех. Девушка почти согласилась, но подтвердить выбор было куда труднее. Кто с ней пойдет? Кто решится? Если бы рядом были Гарри и Рон, они бы, не задумываясь, отправились с ней.
- Мисс Грейнджер? – МакГонагалл смотрела на нее с беспокойством и тревогой.
- Хорошо! – наконец выдохнула Гермиона.
Друзья заметно расслабились, а МакГонагалл одобрительно улыбнулась.
- Маховик у меня! – сказала профессор, - я вернусь через двадцать минут.
Она оглядела ребят и поспешно скрылась в открывшемся проеме в стене.
В комнате возникла напряженная тишина. Джинни нервно собирала осколки разбившейся посуды, а остальные молча переглядывались. Гермиона смотрела куда-то в пустоту, думая о том, что скоро она покинет это место совершенно на неопределенный срок.
Наконец звяканье разбитой посуды закончилось, Джинни выпрямилась и хмуро взглянула на подругу.
- Ты уверена? – спросила она негромко.
- Да! – не раздумывая, ответила Гермиона.
Она была уверена в своем решении, потому что хотела все изменить. Даже если придется чем-то пожертвовать. Ведь здесь ей нечего было терять. У нее отобрали все…
- Гермиона, - мягко сказал Невилл, - ты решила, кто пойдет с тобой?
- Никто! – твердо ответила девушка.
- Почему? – удивились Невилл, Джинни и Полумна.
- Потому что я так хочу! – твердо сказала Гермиона. – Я иду одна!
- Но ты не справишься в одиночку! – запротестовал Драко.
- Драко, не вмешивайся, пожалуйста! – Гермиона замолчала.
Никто до самого возвращения МакГонагалл больше не проронил ни слова. Когда профессор вернулась с маховиком, Гермиона была преисполнена решимости больше, чем до ее ухода.
- Тебе все понятно? – переспросила Минерва, озабоченно глядя в глаза Гермионе. – Ты точно не хочешь взять с собой друзей? Я настаиваю!
- Я же сказала – нет!
МакГонагалл покачала головой, но согласилась.
Гермиона знала, что прощаться будет тяжело, поэтому она решилась на быстрые проводы. Крепко обнимая Полумну, Джинни, Невилла и Симуса, девушка с трудом сдержала слезы, да и Джинни с Полумной не могли похвастаться спокойствием.
Попрощавшись с друзьями, Гермиона повернулась к слизеринцам. Панси и Гойл топтались позади Драко, а сам Малфой смотрел прямо Гермионе в глаза.
Она никогда не видела такого выражения на лице Драко. Его губы дрожали, а взгляд…
Потерянный… Грустный и разочарованный.
- Пока! – тихо сказал он.
Гермиона кивнула. Потом повернулась к Минерве.
- Я готова!
- Отлично! – сказала МакГонагалл и достала из кармана мантии маховик времени. – Нет смысла медлить, мисс Грейнджер!
Она протянула Гермионе золотой медальон с миниатюрными часиками.
- Тринадцать с половиной оборотов. Ты окажешься в 1996 году. Сделай все, что в твоих силах. Ясно?
Гермиона кивнула и надела на шею маховик. Глубоко вздохнув, она начала крутить часики.
… Одиннадцать, двенадцать…
Краем глаза Гермиона уловила какое-то резкое движение, и, прежде чем она успела в последний раз повернуть часики, Драко обеими руками ухватился за тонкую цепочку медальона, и их унесло в неизвестность…


Упав на мерзлую почву, я долго не решалась открыть глаза. До меня доносился слабый шум. Казалось, где-то рядом море, но наверняка сказать было трудно.
Спустя пару минут я медленно открыла глаза. Рядом без сознания лежал Драко, слегка приоткрыв рот. Попытавшись встать, я почувствовала острую боль. Похоже, при падении подвернула ногу.
- Хватайте их!
Послышался грубый голос, затем несколько одобрительный возгласов. Я огляделась. Мы с Драко лежали посреди небольшой поляны, а за моей спиной возвышался огромный замок. Сердце екнуло: это поместье не узнать было не возможно. Малфой-мэнор, определенно.
Я посмотрела в другую сторону: к нам приближалась кучка людей.
- Малфой! - пихнув Драко в бок, я попыталась встать. – Малфой, вставай!
Драко не отвечал и вообще никак не реагировал.
Люди приближались. Черные плащи, маски. На раздумья ушло не более секунды – Пожиратели Смерти, как пить дать.
Нащупав в заднем кармане джинс палочку, я достала ее и направила на бесчувственного Драко.
- Оживи!
Малфой слабо пошевелился, затем взглянул на меня и слабо улыбнулся.
- Грейнджер! – тихо прошептал он.
- Грейнджер, Грейнджер! – кивнула я. – Поднимайся. Сейчас же!
Оглянувшись, я сразу ощутила весь ужас нашего положения. Меня ослепила яркая вспышка, и все померкло.


Очнувшись, Гермиона тут же отметила, что находится уже не на поляне, а в теплой постели. Вверх от краев кровати поднимались резные столбцы из темного дерева, отделанного позолотой. Что было за пределами кровати, Гермиона не могла видеть – пологи были зашторены. Сквозь темно-лиловую ткань просачивался дневной свет.
Грейнджер только сейчас поняла, что произошло. Она всеми правдами и неправдами проклинала Драко. Где теперь они? Девушка не сделала последний оборот, маховик неизвестно где (она не чувствовала цепочку на шее), как, собственно, и они.
Девушка откинула одеяло, присела на край кровати и отдернула полог. Комната была роскошно обустроена. Все в оттенках постельных тонов, мебель украшена резьбой, а на стенах висят картины в позолоченных рамах и серебряные канделябры.
Внимание Гермионы привлекла колдография на прикроватной тумбе. На ней была изображена, конечно, семья. Мужчина и женщина держат на руках младенца. Все трое белокурые и, как ни странно, счастливые. Веселый малыш улыбается во весь беззубый рот, а Люциус Малфой заботливо обнимает жену за плечи.
Гермиона, стукнув себя по лбу, облегченно выдохнула. В этом времени Драко, наверняка, нет и года. Опасения, что Малфои узнают сына, ушли на второй план. И, если Драко нет года, значит, родители Гарри и сам он живы.
По щекам Гермионы потекли слезы, но она торопливо утерла их, услышав за спиной учтивое покашливание.


Я резко повернулась и, раскрыв от удивления рот, уставилась на человека напротив. Предо мною стоял… Том Риддл.